Денисов

Но иногда едешь в поезде,
Пьешь шато-лафит из горла…

Б.Г., «Зимняя роза»

Таллиннский институт кибернетики профессора Тыугу входил в ВНТК «Старт». Группа Сулава Сийбака писала софт, который предполагалось запустить на Кроносе. Владимир Фёдорович Погребняк, Фил, Джек и Андрей Денисов поехали в ту командировку в Таллинн собирать Кронос, инсталлять операционку и патчить библиотеки, а меня взяли «украшать жизнь», по образному выражению Денисова.

В восьмидесятые годы Таллинн воспринимался практически как заграница. Европейская архитектура, Большой Томас и органный зал, маленькие уютные кафе, где ласковые эстонские тетушки подавали кофе и восхитительные пирожные с воздушным творожным кремом, бары с настоящими барными стойками и высокими табуретами... Именно в Таллинне нам довелось впервые отведать казавшиеся невиданным иностранным яством крабовые палочки, на упаковках которых честно было написано, что изготовлены они из ценных пород минтаёвых рыб. И конечно же, знаменитый бальзам Вана-Таллинн – Старый Таллинн. Его предполагалось закупить перед отъездом, чтобы взять с собой в Новосибирск в качестве универсального сувенира.

Нас поселили в гостинице Ранна в номера с видом на море. Там мы освоили чудесный аттракцион: если подбрасывать из окна четвертого этажа куски белого батона равномерно через одинаковые промежутки, чайки, выхватывая хлеб из воздуха, образовывали идеальный круг. Карусель вращалась против часовой стрелки, и к ней присоединялись все новые и новые птицы, не нарушая порядка и геометрии.

В день отъезда мы бродили по улицам, заходили в лавочки, разглядывая всякие диковинки – складные зонты, янтарные мундштуки, изделия из абсолютно натуральной кожи. Филу приглянулся роскошный коричневый бумажник из тисненой кожи со множеством полезных отделений. Он купил его и тут же уютно разложил по отделениям все деньги, документы и билеты на поезд. Жаль только, паспорт не влез – не прошел по габаритам. Потом мы зашли в винный магазинчик и закупились Вана-Таллинном квантум сатис. А когда вышли на улицу, Фил спохватился, что оставил бумажник на прилавке. Вернулись. Бумажника, конечно, никто не видел.

Мы все приуныли. Дело в том, что в поездке мы основательно поиздержались, и каждый из нас рассчитывал занять у Фила, который догадался взять с собой побольше денег. Расстроенные, поехали на вокзал. Наскребли кое-как на билеты. Мест до Питера, конечно же, не оказалось, но Филу каким-то невероятным образом удалось убедить кассира продать нам билеты на наши же места, купленные ранее.

Сели в поезд. Жарко, хочется пить. Денег на вагон-ресторан нет, а вода из крана противно воняет туалетом. Налили в стаканы кипяток из титана, разбавили Вана-Таллином, чтобы было не слишком горячо. Нет, не так. Налили в стаканы Вана-Таллинн, разбавили кипятком, чтобы было не слишком приторно. Нет, не так. Налили все-таки воды из-под крана, добавили Вана-Таллинн, чтобы отбить запах. В общем, перепробовали все возможные сочетания с одинаково гадостным результатом.

В конце концов, все получилось не так уж плохо – в Питере нас приютил Дрюня Терехов и снабдил деньгами на обратную дорогу. Но с тех пор Вана-Таллинн я больше не могла пить ни в каком виде. И Рижский бальзам, впрочем, тоже.

Шуркиным комментом навеяло.

В постперестроечные времена в продаже неожиданно появилась красная икра. То есть не прямо в магазине, но как-то стали привозить ее и продавать – то по институтам, то с машины на развес. Нам в институте тоже предложили икру, мы и купили с Андреем Денисовым – по литровой банке.

Раз куплено, надо есть. Мне не привыкать – я в ФМШ когда-то практически одна трёхлитровую банку осилила. Но постепенно. А тут съела три-четыре бутерброда, и больше не лезет. Как-то нехорошо мне от нее.

Назавтра утром на работе, как собрались все пить чай, я у Денисова спрашиваю:

- Андрей, тебя от икры не тошнит?

Повисло странное молчание.

Когда мой сын Артём еще не умел ходить, но уже довольно резво ползал, в сфере его досягаемости оказывались все предметы, расположенные на высоте до 80 см. Поэтому количество людей, которым можно было запросто, без предварительной подготовки, нанести сокрушительный визит, изрядно сократилось. Можно было сходить в гости к Андрею Денисову, в холостяцкой комнате которого была почти спартанская обстановка, а все ценные вещи находились на высоте, удобной хозяину, то есть заведомо выше контрольной отметки – например, на метровой высоты колонках «Амфитон».

Пришли мы как-то к Андрею в гости, ребёнка пустили ползать по полу, он сразу зарулил к стеллажу и занялся, с позволения хозяина, инвентаризацией аудиокассет. Мы попили чаю, поболтали и откланялись. Назавтра Андрей приходит на работу с некоторой ошалелостью во взгляде. Причина же его изменённого состояния была вот в чем: его колонки были подключены к усилителю, а тот, в свою очередь, - к магнитофону. Магнитофон же использовался как будильник, включаясь в заданное время с текущей позиции. Текущей позицией, по несчастливой случайности, был финал «Epitaph» – очень мощный, кто помнит.

В восемь ноль-ноль оно взревело. Звуковой удар был такой силы, что сдул с Андрея одеяло, как пух с одуванчика, а с колонок слетели разложенные на них книжки, диски и прочие фишки-мулечки.

Оказывается, бомбу замедленного действия заложил наш малолетний сапёр, покрутив туда-сюда ручки усилителя и оставив их в крайней правой позиции.

Записано со слов Шурки

Когда А.Г. Марчук привел к нам Андрея Денисова, тот сел за Кронос и долго ничего не писал, не запускал и вообще никак не игрался, а только читал тексты, благо все сорцы наличествовали в открытом доступе. Спустя пару недель его спрашивают:

- Ну и как тебе на Кроносе? Может, вопросы какие-то есть?
- Есть. У вас вот здесь, вот здесь и вот тут – ошибки.

Записано со слов Вицы.

Работа втроем на одном компе требовала определенной организации. Так, например, была у нас одно время шелловская команда ai (ai {[tty #]}), которая выдавала на указанные терминалы сообщение «Бойся», если кому-то требовалось произвести ребут или другие действия, могущие повлечь потерю несохраненных данных.
Еще народ был приучен часто сохраняться, работая в поредакторе, и уж, во всяком случае, не отходить от рабочего места, не сохранив бесценный код.
Не таков был Андрей Денисов. Не то чтобы он ничего не боялся, просто сидел один за компом, думал над кодом. Попишет-попишет, поразмышляет, попишет-попишет – еще подумает. И так весь день.
В какой-то момент в разгар этого процесса забегает Шурка, задевает рогатую вешалку для одежды, вешалка падает Андрею на клавиатуру, попав крючками на “CTRL C” и сразу на “Y”.
Возможно, именно после этого и дописали защиту от Шурки.

Было это, когда я жила в 6-ке в маленькой комнате, аккурат над комнатой, где жил Мишка Батанин, друг Андрея Денисова. И случилась у Батанина незадача – дверь с ключом внутри захлопнули. Пришел ко мне Андрей в альпинистской обвязке, чтобы спуститься через окно, вскрыть ножом форточку и открыть дверь изнутри. Зачалил страховку за батарею, перелез через подоконник и говорит так спокойно:
- Придержи батарею. А то в восьмерке недавно при таких же обстоятельствах батарея оторвалась. Мало того, что человек с шестого этажа упал, ему еще и батареей по голове прилетело.

Спорили мы как-то с Андреем Денисовым об устройстве уж не помню какой софтины. Речь шла о тонких материях – о признаках красоты кода. Я уже выдохлась, и моим последним аргументом было: "Ну так же будет проще!" И тогда Андрей сказал гениальную фразу: "Зачем просто, когда можно - сложно?"

Однажды мы ходили обедать к Лешке. И там его дочки завязали Лешке и Андрею Денисову бантики. Когда мы вернулись на работу, выяснилось, что Лешка свой бантик потерял. Только мы разделись - заходит А.Г. Марчук и начинает говорить, что нужно будет выйти на Ленинский субботник. Мы слушаем его и думаем, как бы повежливее отказаться от участия в этом мероприятии. И вот он говорит, а в это время в комнату заходит подзадержавшийся где-то Андрей, снимает куртку, снимает меховую шапку, привычным движением поправляет смявшийся под шапкой бант на затылке и ни слова не говоря идет на рабочее место. А.Г. умолк на полуслове, помедлил пару секунд и ушел. А Денисов до конца дня так и проходил с бантом.