армия

Штаб СибВО в Новосибирске расформирован несколько лет назад, и пора снять гриф секретности с этой истории и предать её огласке. Собственно, особого секрета в ней не было с самого начала, раз про этот случай передавали новость по Голосу Америки. Сама не слышала, врать не буду, но люди рассказывали. Новость звучала приблизительно так: такого-то числа во столько-то часов и минут в здании штаба СибВО в Новосибирске возник пожар. Причины выясняются. По данным корреспондентов, ядерного оружия в штабе не было, радиоактивный фон в городе в пределах нормы.

А теперь про причину. Причиной была, вообще говоря, не сданная Шуркой сессия. А точнее, врачи, которые выписали Шурку через неделю после операции по поводу перитонита. И ещё военкомат, который самонадеянно признал Шурку годным к строевой службе. К тому же с трубочкой, торчавшей из дырочки в правом боку. Ну и вэцэшное начальство, которое сумело устроить направление Шурки на прохождение службы в штаб СибВО, как ценного специалиста по компьютерам. В общем, благодаря общему недосмотру и разгильдяйству Шурка проник в штаб.

Чем конкретно Шурка занимался в штабе, мне неизвестно. Но, похоже, это занятие быстро ему наскучило. Спасти его от скуки могло только наличие Кроноса, который Шурка тут же взялся паять собственноручно. Паял он как-то, паял, и приспичило ему выйти. Положил он паяльник на стол и вышел. Буквально на минуточку. Совсем недалеко. И ненадолго. В общем, вернувшись, Шурка обнаружил оставленное помещение в пене, дым уже почти рассеялся, а суровые пожарные сматывали брандспойты.

До этого случая Шурка приезжал на побывки редко, ненадолго и в форме. А после – все чаще с ночевой и одетый по гражданке. Потому что в штабе СибВО тоже не дураки же сидели. Понимали, кому потом отвечать за подрыв боеготовности.

И в ту же ночь уехал в Баден-Баден.

(из анекдотов Д. Хармса)

Кто-то из наших служил в армии. Кто-то закончил военную кафедру и был регулярно призываем на сборы с целью повышения квалификации и присвоения очередного звания. Сборы эти были изрядной помехой работе, и все их избегали, как могли. По-настоящему поучаствовал однажды в сборах только Андрей Денисов, и то ради того, чтобы на халяву попрыгать с парашютом. Вернулся он из лагеря, где призванные жили в армейских палатках, изрядно поздоровевшим, раздавшимся не только в плечах, но и в талии, с красной мордой (отзагорал).

Одним непрекрасным утром, часиков в восемь, в квартире Леопольда, тогда уже отца двоих детей, раздался звонок. Леопольд, в махровом халате и шлепанцах на босу ногу, с кофе и сигаретой, открыл дверь. За дверью стоял рядовой с повесткой.

- Вы Дмитрий Николаевич Кузнецов?

Лео, не меняясь в лице, оборачивается и кричит вглубь квартиры:

- Райка! Тут твоего мужа спрашивают!

Выходит Райка и, не моргнув глазом, объясняет, что муж… в командировке. В тот же день Лео оформил на работе отпуск.

Настоящий программист может написать фортрановскую программу на любом языке.

Ed Post.
Wilsonville, Orezon

На дворе стоял конец восьмидесятых, на Кроносе в качестве ассемблера использовалась Модула-2, уже появилось понятие объектно-ориентированных языков, вот-вот ожидался выход Оберона, а суровый рынок, образованный, главным образом, предприятиями военно-промышленного комплекса, требовал наличия на Кроносе Фортран-компилятора.

И как-то нам с этим Фортран-компилятором не везло. С людьми, которые брались писать его, случались всякие неприятности. Один переехал в другой город. Другой женился и пропал из поля зрения. Третий... третий был Шурка Осипов, и ему с Фортраном досталось хуже всех: сначала операция по поводу перитонита, через две недели его с торчащими из живота дренажными трубками забирают в армию, а уже в армии его настигает гепатит, которым его заразили во время операции. В общем, кошмар. Рассказала я как-то про эти злоключения Дрюне Терехову-старшему. Он отреагировал так:

- А чего удивляться-то – такой уж язык говённый.