Он был практически колор-пойнтер, только на бедрах сквозь темные пятна проглядывали дворняжьи полосочки. Котенок достался Андрюше от кого-то из сослуживцев. Андрюша обретался тогда в Новом поселке, в пристройке. Жизнь коту предстояла суровая, поэтому Андрюша предупредил кота сразу, что мыши в доме, сколько ни поймает, все его, а он, Андрюша, обязуется предоставлять коту воду в неограниченных количествах. Кот рос по-спартански: спал в подполе, зарывшись в картошку, ловил мышей, кошачьи дела ходил справлять на улицу. В подполе было гораздо теплее, чем наверху, поскольку Андрюша возвращался домой и топил печку не каждый день. Я время от времени тоже наезжала в Новый поселок – протопить печку, почитать, лежа на теплой лежанке, снабдить животное едой и водой. Кот выбирался из подполья, чумазый и счастливый, и спал у меня в ногах на бывшем красном ватном одеяле.
Как-то я заметила, что часть обязательств, принятых Андрюшей перед котом, не выполняется: вода в миске стала напрочь замерзать. Тогда я забрала кота с собой в общагу, где у нас была маленькая комната в блоке. Он удивительно быстро освоился в комнате и в туалете: внимательно изучил устройство унитаза, тщательно обнюхал и логически вычислил его предназначение, после чего стал справлять нужду непосредственно в него.
Потерялся он, когда мы уехали в Ташкент проводить республиканскую олимпиаду по химии, оставив кота под присмотром Димкиных друзей.